Говорят, что у победы родителей много, только поражение – сирота.
Обнинский Имр – это реальная победа и советской, и российской науки, поэтому отцов основателей у него много.
Сегодня Центр медицинской радиологии, возглавляемый главным онкологом страны академиком Андреем Каприным, носит имя Анатолия Цыба, именно ему выпала нелегкая задача сохранить ИМР в суровые девяностые годы. Анатолию Федоровичу это удалось. О роли директора Цыба рассказывает экспозиция музея института. Но ветераны предприятия не устают напоминать о том, что первым директором института был Георгий Зедгенидзе. Именно под него создавался институт, его профиль в 2012 году чеканили на юбилейных медалях.
ИМР ПЛАНИРОВАЛОСЬ ПОСТРОИТЬ В ГОРОДЕ НЕВЕСТ
27 августа 1957 года президиум Академии медицинских наук вызвал на заседание Георгия Зедгенидзе, и академик БАКУЛЕВ сообщил, что правительство страны разрешило строить Институт медицинской радиологии в любом городе страны, кроме Москвы и Московской области. Техническое и проектное задания уже были готовы и утверждены М. Ковригиной.
Но академики решили, что создавать научный институт нужно «по-новому», а именно, «под директора», который должен был контролировать строительство корпусов и создание лабораторий, подбор кадров и оснащение. И самой подходящей кандидатурой сочли Георгия Зедгенидзе, «молодого член-корреспондента и талантливого организатора», как сказал Бакулев. Строить Имр предполагалось в Иваново.
Георгий Артемьевич попросил месяц на обдумывание. Но в те времена никто не собирался столько ждать, и на размышления выделили три дня, попросив при этом ознакомиться с объемом и задачами строительства.
Через три дня, изучив документацию и посоветовавшись с друзьями, Зедгенидзе пришел к Бакулеву и предложил строить институт в Обнинске. Но предупредил, что все задания надо делать заново, а планируемые 96 коек - это мало, потому как «практическая отдача результатов последует лишь через десятки лет работы института».
– Для этого мы вас и пригласили. Составляйте заново все задания, меняйте место строительства, – был ответ Бакулева. – Надо делать все на высшем уровне.
УЧЕНЫЙ СОХРАНИЛ ГОРОДСКОЙ ПАРК
Калужские власти за один день приняли решение о выделении земель под институт. Вне города было выделено 14 га. А для клинического сектора таких же размеров участок был выделен в Кончаловском парке, который тоже был расположен тогда вне городской черты.
Однако Георгий Артемьевич пожалел вековые дубы, сосны и другие ценные деревья и попросил участок в другом месте, мотивировав свое решение тем, что у него рука не поднимется уничтожать все это великолепие, «исторический памятник художнику Кончаловскому и образец русской природы». Ученый оказался убедителен, а власти проявили похвальную вменяемость, выделив участок у северной черты города. И строительство началось. За год «Калугастрой» лихо соорудила простую оградку.
А осенью 1959 года взбунтовались заключенные, руками которых поначалу собирались строить ИМР. Говорят, заключенным не подали завтрак, а они в ответ подожгли бараки. «Пожар был потушен, все заключенные через четыре часа были вывезены за пределы Обнинска», – вспоминал Георгий Зедгенидзе. А где были эти «пределы», история умалчивает.
«ЗОЛОТАЯ АЛЛЕЯ» ИМР
Кроме забора в первый год с большим трудом прокладывали дорогу от ИМРа до центра города, нынешнюю улицу Энгельса. Однако весной она оказалась под водой. Пришлось делать насыпь и прокладывать асфальт.
– Эту дорогу по примеру мы прозвали золотой аллеей, т. к. ее прокладка стоила значительно больше, чем было предусмотрено проектом, – пишет в своих воспоминаниях «Тернистый путь в науку» Георгий Зедгенидзе.
Строителей сменили, а улица Энгельса и в 21 веке не раз доставляла неприятности жителям Обнинска: то машины проваливались в дыры, то построенная дорога рушилась.
В конце 50-х за дело взялся коллектив одного из отделов номерного института Минсредмаша, и возведение института пошло ударными темпами. К этому моменту были выделены деньги и на строительство клинического комплекса на 400 коек, и на строительство лабораторий, и на жилые дома.
В общем, власти были заинтересованы в создании института и всячески демонстрировали это, поддерживая все начинания директора Зедгенидзе.
«КАЖДЫЙ УЧЕНЫЙ – ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ ВРАГ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ»
– Но как случилось, что ученый с мировым именем, организатор, создатель уникального института был отстранен от руководства своим детищем? – спрашиваем у старожилов ИМРа. – Почему отстранили от работы директора, полного сил и идей и полностью поглощенного своим делом?
Выросшие во времена полной секретности, да и наученные горьким опытом старые сотрудники института не хотят, чтобы их имена предавали гласности. Но в дружеской беседе охотно делятся своими соображениями по этому поводу.
– Зедгенидзе поссорился с НОВИКОВЫМ, первым секретарем Обнинского горкома КПСС, – считают старожилы. – Новиков на каком-то заседании даже сказал, что в каждом ученом он видит потенциального врага советской власти.
– Руководитель наукограда считал ученых врагами? – удивленно переспрашиваю своего собеседника.
– Не передергивайте! Я сказал «потенциальные враги», – сурово поправляют меня.
Ну это, конечно, все меняет! Впрочем, всем известно, что Иван Васильевич, действительно, вел крайне жесткую политику подавления инакомыслия. За это современники прозвали его «Иваном Грозным».
Но, глядя на фотографию последнего первого секретаря Обнинского горкома, видишь доброго, умного и даже мудрого человека. Ничего от привычного нам образа кондового чиновника. Инвалид войны, учитель по образованию, неужели именно он стал причиной увольнения директора Зедгенидзе? Или, может, причина в другом? Гораздо глубже и трагичнее, чем ссора Ивана Васильевича и Георгия Артемьевича?
Об этой ссоре мы расскажем на нашем портале и в следующем номере газеты «Вы и Мы».
Источник: Obninsk.Name
