Жуткая история из реальности, в которой мы живем.
Мама 12-девочки долго не решалась рассказать что произошло 5 декабря 2020 года в городе Таруса Калужской области. Боль от утраты еще не прошла. Но сегодня, через полтора месяце после произошедшего, она решилась поделиться со всеми историей, чтобы о ней узнало как можно больше людей. Может, это спасет чьи-то жизни.
И так, 5 декабря. У 12-летней девочки накануне начался насморк, а в это утро разболелось горло. Беды ничто не предвещало. Симптомы похожи на ангину и ОРВИ. Даже не думали, что болезнь может развиваться настолько стремительно.
Ребенку дали противомикробный противовоспалительный препарат для горла из домашней аптечки. От насморка закапали сосудосуживающие капли.
Ближе к полудню школьница сообщила маме, что у неё сильно болит голова и её знобит. А уже через минут девочка билась в судорогах, перестав реагировать на звуки.
«Глаза были открыты. Мы ее повезли в больницу сами, на своей машине. Скорую помощь сейчас нужно вызывать через Калугу. Я набрала 112, но сбросила. Поняла, что тут счет идет на минуты. Пока примут звонок, пока отзвонятся в нашу ЦРБ. А будет ли на месте скорая, и как скоро они приедут?», – рассказала безутешная мать.
Родители завернули дочку в покрывало и повезли в больницу. По дороге набрали 112, с просьбой сообщить ЦРБ, чтобы на месте встречали врачи. Умоляли, чтобы специалисты встретили. Оператору объяснили ситуацию: «везем ребенка с судорогами и без сознания, что все очень плохо».
В ЦРБ приехали примерно в 12:20.
«Сейчас не могу сказать, кто нас встретил в приемном покое. Девушка без формы была, но, наверное, это была медсестра. С ней была женщина, скорее всего, либо санитарка, либо уборщица. Звонок со 112 они получили, девушка сразу начала делать массаж сердца. Нужно было делать искусственное дыхание, она просила «санитарку» найти в подсобке мешок Амбу», – делится подробностями мама девочки.
Мешок был найден не сразу. Предположительно, «санитарка» вообще не представляла, что это и как выглядит Амбу для искусственной вентиляции легких. Потом начали искать дежурного врача. Драгоценное время шло. В тот день дежурил врач-окулист. Окулист?..
«Он должен был оценить состояние пациента и пригласить других врачей (порядок такой, это я узнала позже, со слов главврача). Пока все это происходило, я искала телефон главврача. Мне его быстро прислали. Я попросила у главврача помощи, сказала, что нужны врачи, так как дела плохи. Главврач сказала, что нужно звонить педиатрам», – добавила женщина.
На помощь пришел водитель скорой помощи, дежуривший на своем автомобиле. Он принес журнал с телефонами, и родители принялись звонить всем педиатрам. Трубку взял только один детский врач, и тот не был в силах помочь, находясь в Серпухове. Дежурный педиатр не отвечал на звонки, ни на домашний номер, ни на сотовый.
Так как точного адреса педиатра в приемном отделении не знали, то водитель и отец девочки поехали проверять по двум адресам. Драгоценное время таяло.
Около 12:45 приехал врач-терапевт. Осмотрев ребенка отправил девочку наверх, в своё отделение, где есть аппаратура для реанимации. Когда вернулся, мать поняла, что дочери поставили укол в сердце. К 13:00 часам прибыла педиатр, а следом, не спеша, пришел еще один врач и прошел в отделение реанимации. Оказалось, что это реаниматолог.
Время шло медленно. В 13:45 из кабинета интенсивной терапии начали уходить все те, кто пришел. Они проходили мимо ожидающих родителей, у которых даже мысли не было, что дочь могла умереть.
«Я спросила у заместителя главного врача, которая вышла первой, что может, все же лучше отвезти в Калугу. Она ответила, что как раз идет звонить по этому вопросу. Минут через 10 я решила узнать, что решили, и спустилась вниз, в кабинет заместителя главврача. Проходя мимо приемного отделения я случайно узнала, что моя дочь умерла. Все это время врачи молчали! Видимо, решили, что эту новость нам должен донести был младший обслуживающий персонал. Главврач потом пояснила мне, что медработникам очень трудно было эту новость сообщить родителям», – делится жуткими подробностями мать.
Диагноз родители узнали лишь в конце декабря, перед Новым годом.
Как сообщила мама девочки, причиной смерти оказалась новая коронавирусная инфекция (эрозивный трахеит, серозно продуктивный бронхит, бронхолит, серозно-десквамативная, с интерстициальным и гемморагическим компонентом пневмония), осложнившаяся тромбогеморрагическим синдромом и специфическими повреждениями внутренних органов. Тромбоз сосудов почек, головного мозга. Отек мозга. И еще много чего.
«Жуткий диагноз. Я долго не могла все это прочитать, не хватало мужества. Два дня назад собралась с силами и прочитала все листы исследования. Вырисовывается очень страшная картина. Здоровый ребенок, который очень редко болел вообще, в одну минуту может умереть», – чтобы об этом говорить, нужно иметь большую силу воли.
Мама 12-летней девочки понимает, что, возможно, дочь умерла ещё по дороге в больницу. Возможно, ее нельзя было спасти. Но ведь никто не застрахован о того, что сегодня или завтра в приемный покой Тарусской ЦРБ поступит ребенок, или взрослый, которых успеют спасти… если врачи будут на месте. Или не успеют потому, что некому будет спасать.
«У нас крутое отделение интенсивной терапии, современное оборудование, разные пищалки, мигалки, а дежурного врача в нем нет. Отделение кардиологии вроде как есть, и в то же время его нет. На двери табличка висит, а по документам только терапия», – рассказала женщина.
При всём этом богатстве аппаратуры для реанимации школьницу откачивали на кушетке в приемном покое.
«Девочка-медсестра и дежурный врач, конечно, сделали, что могли, что было в их силах и возможностях. Их я благодарю», – добавила мать, потерявшая ребенка.
Позже оказалось, что ни одноклассников, ни подруг школьницы не проверяли на ковид. Только в конце декабря родителей в больницу вызвал Роспотребнадзор для взятия мазков.
«Как я поняла, что в областную статистику смерть дочери не вошла. Вопрос – почему? И таких «почему» и «как» у меня еще много. Ведь жуткая история произошла, но все структуры молчат», – задается закономерными вопросами женщина.
Сегодня для взрослых предусмотрена диспансеризация. Проверяют, анализы берут, а детей через футболочку послушают, зубки посмотрят, рост измерят и всё. Годен.
«Я не знаю, как проводятся медосмотры у детей в Москве и других крупных городах, а у нас как-то так. В школьной медицинской карте нет ни одной записи о медосмотрах, хотя, они должны там быть. Получается, если хочешь узнать, здоров ли твой ребенок – чеши в платную клинику. Но не у всех родителей есть материальная возможность», – и это могут повторить многие родители, чьи дети обучаются в сельских школах, да и в городских тоже.
Родителям 12-летней девочки, которая только начинала жить, которая любила поболтать с подружками, еще смотрела мультики, но возможно уже влюбилась в какого-нибудь мальчика из класса, ребенка уже не вернуть. Им больше не услышать ее звонкий смех, не увидеть, как она растет и всё больше становится похожей на маму и папу. Сегодня родителям лишь остается ждать ответа от минздрава. И надеяться, что им не пришлют очередную отписку, а ответят на все вопросы.
«Я родилась и выросла в небольшом селе Тарусского района. У нас была больница. Акушерка, зубной врач, стационар, медсестры, терапевт, аптека. Сейчас наше «здравоохранение» прогнило, как ржавая консервная банка. Только наверху отчитываются, что все в шоколаде. Дооптимизировались», – негодует женщина, чья дочь умерла у нее на глазах.
Мужественная мать, похоронившая своего ребенка, разместила эту жуткую историю в социальных сетях не ради жалости к себе, а для помощи другим.
«Хочу, чтобы мою историю прочитали. Жуткую историю. Но это наша реальность и в ней мы живем», – закончила рассказ жительница Тарусы.
Что вообще творится в Тарусе? То скандал с переименованием улиц, а теперь дети умирают. И если в Обнинске все можно свалить на ФМБА России, то там кто виноват?
Источник: Obninsk.Name
